В этом году исполняется 35 лет группе А’Студио. Казалось бы, про историю создания группы и ее хитов написано все. Знаменитый казахстанский музыкант и композитор, лидер группы А’Студио Байгали Серкебаев рассказал кое-что интересное, о чем молчал ранее.
Не секрет, что путевку на большую сцену алматинской команде дала песня «Джулия» и встреча с Филиппом Киркоровым, который приезжал в Алматы в 1989 году вместе с группой артистов. На тот момент музыканты уже два года как были самостоятельной группой «Алмата-Студио» после ухода от Розы Рымбаевой.
«Джули, Джулия»
В обрывочных интервью участники группы говорили, что Джулия – это вымышленный персонаж, и реального конкретного человека, который вдохновил их на создание этой песни, не было.
Спустя 35 лет Байгали Серкебаев рассказал всю правду.
У нас был прообраз. Это был 1987 год, как раз была первая волна эмиграции, приближался развал СССР, и многие люди уезжали, среди них немало немцев, которые проживали в Казахстане. Открылись ворота, все хлынули, кто куда, это сейчас уже все поняли, может, и не надо было этого делать. Но у нас был директор, он был немцем, и он эмигрировал, вернулся на свою историческую родину в Германию. Сначала мы с Батыром (Батырханом Шукеновым. – Прим. авт.) написали музыку, у нас не было слов, и мы на птичьем языке напевали мотив, в припеве Батыр напевал что-то похожее на «Virgin». Мой друг из Дома дружбы Тимур, который хорошо знал английский, спросил, что это мы поем, и сказал, что «Virgin» переводится как «девственница». А мы даже не знали, о чем эта песня будет.
Потом, когда приехали на гастроли в 1988 году в Уральск, мы должны были выступить на сцене маленького актового зала Женского педагогического института имени Пушкина (ныне – ЗКГУ имени Утемисова). Там должны были собраться одни девушки, и ночью, буквально за два дня до выступления, мы собрались и начали думать, о чем эту песню сделать и взяли сочетание из слова «Virgin» – «Дже»… «Джу»… «Джулия!». На этом и завершили обсуждения, разошлись по комнатам спать. Володя Миклошич на утро, когда мы проснулись, предложил историю об эмиграции. Подразумевая, что друзья уезжают, получился образ такой собирательный Джулии. На самом деле не было такой девушки, которая «уехала в далекую страну», правда, потом эти девушки появились, говорили, что это о них песня.
Сегодня Байгали Серкебаев вместе с московским режиссером Василием Бархатовым намерен «оживить» «Джулию» и готовит мюзикл с участием казахстанских и зарубежных молодых музыкантов. В эти дни завершается кастинг, а 10 августа станет известен список всех артистов мюзикла, премьера которого ожидается в ноябре.
В основе сюжета мюзикла – история группы из 90-х: о романтических отношениях ее участников, о вечной проблеме выбора, о том, как верные решения приводят героев к счастливому финалу, и, конечно же, о любви. За время проведения предварительного отбора участников было получено более 2500 заявок от молодых артистов и музыкантов со всего Казахстана и 12 соседних стран, из которых жюри отобрало 300 анкет для рассмотрения в финальном этапе.
Даже я сейчас на кастинге волнуюсь. Вчера был первый день, чувствую, у меня так сердце заколотилось. Во-первых, очень интересно будет поработать с творческой командой, волновались, сможем ли найти танцоров. У ребят, которые выходят на конкурс, как на экзамен, у них волнение, конечно, есть, но мы пытаемся их разговорить, расслабить, пошутить, чтобы они успокоились и могли выдать все, что могут.
Визит в Москву. Неожиданный вопрос
Короткий флэшбэк – когда Филипп Киркоров показал Алле Пугачевой песню «Джулия», Примадонна российской эстрады позвала алматинскую группу в свой театр, начались гастроли, эфир в «Утренней почте». На «Рождественских встречах» 89-го алматинская группа исполнила «Джулию» на весь СССР. Пугачева тогда сказала в эфире: «Запомните эту группу!».
Запомнили алматинскую команду и звезды российской эстрады. Правда, в другом смысле. Байгали Серкебаев рассказал нам, как в 90-е годы в Москве все удивлялись тому, что он не имеет вредных привычек.
Артист родился и вырос в Алматы. Несмотря на то, что Казахстан – страна Средней Азии, Байгали Серкебаев до определенного момента не знал, что в стране есть люди, страдающие наркозависимостью. Однако видел, как сверстники спивались.
Предотвратить у ребенка интерес к вредным привычкам, по словам Байгали Серкебаева, может правильное воспитание в семье.
Меня мой старший брат Алмас однажды сильно «закодировал». Он во многом повлиял на мою жизнь, воспитывал меня. Один раз в первом классе мы с мальчишкой во дворе нашли какой-то бычок, закурили его. Алмас узнал об этом и каким-то магическим образом на меня подействовала последовавшая за этим «событием» беседа. Суть разговора в том, что курение – страшная вещь, никогда нельзя употреблять сигареты. Про наркотики даже речи не было. Он меня как-то «запрограммировал» на то, что никогда нельзя курить, играть в казино, брать чужое, воровать. Он меня так правильно настроил на всю жизнь.
Находясь в мире шоу-бизнеса, Серкебаев смотрит на сверстников-музыкантов и видит, сколько бед и катастроф приносят людям наркомания и алкоголизм.
Я всегда сам этого боялся. Сколько бы мне не предлагали (а соблазн везде есть – и во дворе, и в обществе) – меня никогда не тянуло ни к чему вредному. Даже когда вырос, в Москву приехал, мне говорят: «Вы что, не курите траву, что ли? Вы же из Казахстана приехали!». Я сказал, что в Алматы даже не слышал об этом. Потом я узнал о ситуации с наркобизнесом в 90-е годы.
Музыкант и композитор уверен, что миссия родителей – дарить любовь и хорошее воспитание своим детям, не ожидая получить ничего взамен.
У меня две дочки, сейчас они уже выросли. Родители дарят свою любовь полностью, без остатка, и это безусловная любовь, потому что иногда дети могут на эмоциях нагрубить, где-то резко ответить. Но я считаю, что это такая правда жизни. Бывают и споры, конечно – каждое поколение имеет свои взгляды, каждый человек живет своей жизнью, и как бы родители не думали, что дети им всем обязаны, правда жизни такова, что дети делают свой выбор, основываясь, конечно, на полученном от родителей воспитании. Поэтому задача родителей – сделать так, чтобы дети получили хорошее воспитание, образование, были здоровы, а там уже они сами решают, куда им двигаться. Проблема детей и отцов всегда существовала. Сейчас я понимаю, что во многом дочки учат меня, направляют в музыке, рассказывают о хорошем кино, например, теперь уже они – мои учителя.
Самый страшный сон Байгали Серкебаева
Алматинский музыкант и композитор признался, что его самые большие волнения связаны с экзаменами в Алматинской консерватории (ныне – Казахская национальная консерватория имени Курмангазы). Особенно запомнился Байгали Серкебаеву выпускной экзамен в Алматинской консерватории.
Выходишь, сидят 12 человек, включая председателя жюри из Московской консерватории, нужно сыграть классическую программу на 40-50 минут. Садишься за рояль, коленки трясутся, черные клавиши с белыми сливаются, и ты не знаешь, где нота «до». А когда начинаешь играть, все проходит. Но это был сильный стресс, и мне долгие годы снились кошмарные сны, сюжет которых прост – экзамены в консерватории. Я никому не пожелаю такие сны видеть.
Сегодня, выступая на эстрадной сцене, Байгали Серкебаев просто получает удовольствие, тем более что в эстрадном жанре он может импровизировать даже с закрытыми глазами.
Сейчас лично я волнения на сцене не ощущаю, но есть приятное волнение перед большими шоу, хочется, чтобы все – свет, сцена, экраны – сработало так, как задумано. То есть за техническую часть можно волноваться, а по творческой части – нет.
Где Родина? Там, где «птички по-особенному чирикают»
Байгали Серкебаев отметил, что чувствует себя дома, наверное, в самолете, так как очень много летает между двумя странами – Казахстаном и Россией. Но все же ему ближе по душе и по атмосфере родной город Алматы.
Сейчас я очень много времени в Алматы нахожусь, потому что несколько проектов идет здесь, брожу по улицам, вспоминаю. Особенно я всегда почему-то замечаю, что в Алматы птички как-то по-особенному чирикают. Если мне не сказать, куда я лечу, и выпустить с закрытыми глазами в Алматы, я сразу родной город узнаю по пению алматинских птичек. Это неповторимо, особенно, когда они на рассвете уже поют, но небо еще темно-синее.
